Отец любил «Локомотив». История о В.Ф. Полунине

Расскажите о нас друзьям:

Новый сайт с фотографиями футбольных матчей


Можно ли утверждать, что после того, как футболист уходит в «мир иной», он автоматически стирается с «карты звёздного неба» клуба? Какой бы великой не была футбольная команда, в её истории непременно случаются периоды, когда она вдали от спортивного олимпа, а сами игроки не всегда получают должное признание у общественности и как результат их имена поглощает пучина забвения. Память о таких футболистах могут сохранить печатные издания или видеохроника . Но случается, что и того и другого настолько мало, что без помощи родственников болельщик вряд ли когда-либо сможет услышать ту или иную фамилию.

В наш век коммерциализации и капитализации всего, что могло бы приносить какую-либо прибыль, футбол не стал исключением. Практически ушли в прошлое такие понятия, как футбольная «честь», «гордость» и «преданность». Традиции клубами поддерживаются по мере того, какое отношение к ним у самого футбольного клуба. Нет понимания ни у одного действующего лица в цепочке футбольной индустрии того, зачем развивать неприбыльную деятельность, которая итак как-то существует. По большому счёту в «проигрыше» только одно её звено. Люди, отдавшие своё здоровье в спорте, в футболе, в клубе и не получившие взамен ничего. Нет, футболисты прошлого в большинстве своём не требуют и уж тем более не просят к себе внимания либо уважения со стороны футбольных властей. Но это должно быть на подсознательном уровне заложено, как минимум у подрастающего поколения. Есть прописные истины, которые стоят особняком и за которые тебя никто не сможет упрекнуть «футбольным романтиком» либо идеалистом футбола. На них строится вся вертикаль поколений. Это хребет, который уже после должен обрасти мясом (без привязок к прозвищам клубов) . Если его нет, то, каким бы ни был мышечный массив – это бесформенное существо с отсутствием дальнейшей эволюции.

Все поколения граждан нашей страны с детства пропитываются чувством глубокого уважения к ветеранам Великой отечественной войны. Ни у кого язык не повернётся их в чём-то упрекнуть. Всё чаще замечаешь, как очень бережно к ним относятся не только родственники и родные, но и совершенно незнакомые им люди, помогая в простых и примитивных вещах, но не оставляя их без внимания. Это воспитание. Если семья благополучная, то подобные поступки – догма, они не обсуждаются, а выполняются без секундного колебания и замешательства. Тоже самое должно быть и в футбольной семье.

Советы ветеранов существуют практически во всех московских футбольных командах, где им оказывают поддержку не тогда, когда они о ней попросили, а по определению. О них беспокоятся, как о достоянии большой и славной клубной истории. Про них пишут книги и снимают фильмы, поздравляют с днём рождения и помогают в минуты, когда тяжело. Их родня с благословения, приносит самое дорогое в семье, что связано с карьерой отца, деда и прадеда в клуб, который их любит. На основе этого создаются музеи, в которые ходит подрастающая поросль за информацией о славных временах, про которые могут рассказать всё те же ветераны либо оставленные после них поколения. Они все вместе годами формируют футбольную семью со своими традициями и если таковые имеются, то и с традициями клуба, честь которого защищал родоначальник футбольной династии.

С одной такой замечательной семьёй мне не так давно посчастливилось познакомиться. На окраине Москвы, в квартире, где всё пропитано уютом и добродушием, живёт дочь футболиста московского «Локомотива» послевоенного периода Ирина Викторовна Полунина. Нужно было видеть, как эта женщина встречала простого болельщика «Локомотива», интересующегося историей команды, в дверях своего жилища. У меня сложилось такое впечатление, что волнение с заботой у Ирины Викторовны в тот момент были разделены тонкой, еле заметной гранью. Не успел я войти и представиться, а также рассказать о себе пару слов, как меня тут же посадили за стол с угощениями, чем «Бог послал» и стали рассказывать об отце. То, насколько живо и интересно складывался разговор перенести на бумагу невозможно. Как, впрочем, нельзя клавишами по клавиатуре увековечить сияющие глаза Ирины Викторовны, эмоциональность её при одном только упоминании о «Локомотиве», который, к сожалению, ей с разговоров отца не сильно был знаком. А ведь сколько Виктор Феофанович мог рассказать про тот период карьеры, о котором в клубе информации практически нет. 1947-ой год и первое восхождение железнодорожников из низшей лиги после очень тяжёлых послевоенных лет. Есть ряд предположений о том, почему же московский «Локомотив» так слабо был укомплектован в годы возрождения страны из руин, но останавливаться на очевидном, вероятно, нет смысла. Лучше услышать рассказ из первых уст о человеке, который подымал клуб с колен в середине прошлого века.

- Отец родился 100 лет тому назад в Москве. Его родители после Революции приехали в столицу из Орловской губернии. Семья была большая. У Виктора Феофановича было родных две сестры и два брата, один из которых погиб в Великую Отечественную войну в 1942-ом г. под Сталинградом. Младшая сестра работала в Министерстве путей и сообщения.

До войны папа работал в Москве на «Электрозаводе» токарем. В 1939-ом его призвали в ряды Красной армии в первый отдельный мотострелковый полк особого назначения, в котором он и прошёл всю войну. Защищал подступы Москвы, участвовал в освобождении г. Клин и г. Крюково в должности автоматчика. Дослужился до младшего сержанта.

Участвовал в военных парадах 1941-го и 1945 гг. Вот сколько медалей - и все его!

Заслуженно. А вообще я предлагаю Вам посмотреть альбом, который вёл отец о своей футбольной карьере.

Ирина Викторовна принесла увесистый крупноформатный альбом с мячом на лицевой стороне, по которому сразу стало понятно, что Виктор Феофанович собирал малейшую информацию о своей футбольной карьере из сколь возможных источников.

- А ещё отец сохранил автобиографические анкеты, в которых он подробно описывал свою жизнь, как футбольную, так и нет. Он ведь в 1944-ом году в Иран ездил в составе сборной советских войск. Так с этого матчи даже вырезки из газет нашёл.

-Судя по анкете, Ваш отец пришёл в команду мастеров спортивного клуба «Локомотив» в ноябре 1946-го года, адрес которого был Комсомольская площадь 1-а и отыграл в нём вплоть до декабря 1950-го г.

- Да. Помню он рассказывал многое о Качалине, Морозове Николае Петровиче, Лядине, Парамонове. С ними же и дружил очень долгое время. Слышала из его разговоров о Забелине. Вот книгу привезла с дачи, там есть несколько фотографий отца.

Книгой оказалась энциклопедия «Локомотива», в которой, по признанию Ирины Викторовны, много неточностей о биографии отца, а фотографий, как она сказала и вовсе «несколько». Повод задуматься над переизданием к столетнему юбилею «Локомотива», к примеру.

- С этой книгой я конечно знаком. А что Ваш отец рассказывал о том «Локомотиве», который после войны пытался возродить ещё не до конца утраченные позиции?

- Вы знаете, отец любил «Локомотив» и считал его родным клубом, но никогда про него ничего не рассказывал, а мы и не спрашивали. Знали, что играл, знали, по разговорам, с кем, но чтобы что-то конкретное. Опоздали вы на пару десятков лет. Думаю, что он Вам многое мог бы рассказать, но уже не сможет. Знаю, что пока играл в «Локомотиве» учился в школе тренеров, что как раз и пригодилось после завершения карьеры, когда папу направили в Донецк тренировать местную команду мастеров опять же «Локомотив».

После этих слов решился приоткрыть массивный фотоальбом, чтобы понять какую часть жизни и впрямь занимал «Локомотив» в семье Полуниных. У меня не было ни малейшего повода не верить Ирине Викторовне. Более того, я несуразно пытался задавать какие-то вопросы, которые она плавно выводила в то самое русло, которое постепенно приводило нашу беседу в восторженные воспоминания, а не сухое интервью.

С первых листов альбома стало понятно, что Виктор Феофанович серьёзно подходил к вопросу о сохранении о себе памяти для потомков в этом труде. Но начинался он, как ни странно, с иллюстраций чемпионата мира по футболу в Великобритании 1966-года, в котором наша сборная заняла для себя максимально высокое место и по сей день.

Не трудно было предположить, исходя из выше озвученных друзей семьи, что Полунин пытался оставить у себя частичку триумфа своего друга Морозова. Но вот дальше в кармашках на картоне обнаружил коллективные фото 1947-го года московского "Локомотива". Общие фотографии железнодорожников-футболистов на отдыхе в Сочи. Лист за листом уходили в утолении жажды моей любознательности, пока посреди альбома я не увидел тот самый, по которому понял, что «Локомотив» для Полунина был, несомненно, той частью жизнью, о которой мне рассказывала его дочь.

Фото с выходом на поле локомотивцев на матч с горьковскими торпедовцами 1947-го года, в котором железнодорожники оформили свой первый «взлёт», было по-своему уникально. Забегая вперёд, скажу, что за победу в том турнире, а точнее «за успешное окончание розыгрыша первенства Советского Союза по футболу второй группы» помимо грамот и кубка были выданы нагрудные знаки и удостоверения к ним, как «почётным железнодорожникам». Достоверно неизвестно выдавались ли подобные после победы в кубке СССР 1936-го года, но можно утвердительно обозначить, что фото и удостоверение – вещи, достойные того, чтобы на них могли любоваться как можно больше болельщиков клуба хотя бы на фото. Мало того, Виктору Феофановичу удалось сохранить те немногочисленные упоминания в газетах о турнире, который, по сравнению с первенством страны рангом выше, был вниманием обделён практически полностью.

В связи с этим и достаточно скромная церемония награждения команды (на заднем плане видны пустующие трибуны) и минимальное количество прессы на итоговом матче. К слову, на финальном матче Кубка СССР 1936-го года прессы также практически не было, так как многие были уверены в «большом» последующем финале с московским «Динамо». В обоих случаях фотографий минимум и они на вес золота.

Полунин усердно клеил в альбом всё то, что мог найти о «Локомотиве», о своей игре за клуб из Москвы и Артёмовска.

В ЦС «Локомотив» тренером Виктор Феофанович ещё единожды работал. 1962-ой год был полностью проведён на Новорязанке. На том самом стадионе, где «Локомотив» рождался в муках до войны и откуда потом взял свой разбег на Большую Черкизовскую улицу. Тот период мог быть последним локомотивским этапом в жизни Полунина. Двадцать лет в Управлении футбола Спорткомитета СССР и выход в 1983-ем году на пенсию. Знакомство с высоким спортивным руководством страны. Признание. Уважение со стороны коллег по цеху. Виктор Феофанович многое сделал для развития отечественного футбол, но первой и единственной любовью всегда считал спортивное общество «Локомотив», в котором он состоялся и как игрок и как тренер.

- Вы знаете, спасибо, что приехали и поговорили. Мне было очень приятно вспомнить об отце. Думаю, что и ему было приятно наблюдать за нами. Память нужно помнить и беречь, тем более такому большому футбольному клубу с традициями, как «Локомотив».

8 июня 2003 года Виктора Феофановича не стало, но память о нём жива.

Оцените статью:

20

Расскажите о нас друзьям:


Комментарии (0)

Ваш комментарий будет первым

Читать все статьи нашего журнала

Чего-то не нашли? Воспользуйтесь поиском: